Безупречный механизм

Город. Гигантский, безупречно отлаженный механизм. Транспорт течёт по улицам в идеальном ритме, без пробок и аварий. Спасибо единой нейросети. В воздухе тихо жужат курьерские дроны, точно сбрасывая посылки на пороги домов и квартир. Светофоры, коммунальные системы и уличное освещение — всем заправляет «Горсвет», экономя энергию с хищной эффективностью. Со стороны это выглядело как утопия, но те, кто жил внутри, иногда называли иначе: цифролагерь смайликов.

Всё началось с благих намерений: оптимизация. Правительство и министерства, одно за другим, передали ключевые функции системам искусственного интеллекта. Сначала бухгалтерию и архивы, затем — прием заявлений, распределение бюджетов, судебные решения низкой инстанции, диагностику в поликлиниках. ИИ не брал взяток, не уставал, не страдал от перепадов настроения. Он был идеальным чиновником.

Артём сидел в стерильно-белом зале «Единого центра госуслуг» и чувствовал, как холодный пот стекает по его спине. Напротив него, за стеклянной стойкой, сидела его собственная голограмма — улыбчивый аватар «Лиза-Консультант».

— Ваше заявление на пособие по уходу за ребенком, номер AZ-74-89β, отклонено системой «Соцзабота-Плюс», — сообщил аватар сладким пустым голосом.
— На каком основании? — сжал кулаки Артём. — У меня все документы в порядке! Ребенку два года, жена вышла на работу, мы имеем право!
— Основание: алгоритмом выявлены признаки мошеннической схемы. Код ошибки 74-Δ: «Несоответствие фактору жизненной активности в социальных сетях».
— Что? Какие социальные сети? Я их не веду!

Голограмма мило улыбнулась.

— Ваша супруга три дня назад разместила в микроблоге фотографию с семейного пикника. На снимке присутствовала корзина для пикника модели «Премиум», розничная стоимость которой на 2,87% превышает порог допустимых ежемесячных трат для получателей пособия. Алгоритм интерпретировал это как сокрытие незаконных доходов.

Артём онемел. Эта дурацкая корзина была подарком его матери на прошлый год.

— Это же идиотизм! Я хочу поговорить с живым человеком! С начальником вашего отдела!
— Решения принимаются исключительно на основе анализа данных системой «Соцзабота-Плюс». Апелляция возможна через портал «ГосЖалоба», срок рассмотрения — 90 рабочих дней. Ваша очередь на рассмотрение апелляций: дело 14 382. Спасибо, что воспользовались услугами «Единого центра». Хорошего дня!

Голограмма погасла. Артём в ярости ударил кулаком по стойке.

Он пошел по инстанциям. Вернее, пытался. Везде его встречали такие же голограммы, автоответчики и закрытые двери с табличками «Прием ведет ИИ-юрист». В Министерстве социального развития ему вежливо сообщили, что «человеческий фактор исключен из процесса принятия решений для минимизации коррупционных рисков». В Омбудсмене цифровых прав чат-бот выдал ему ссылку на 500-страничный кодекс цифровой этики и назначил внеплановое посещение инспектора в следующем месяце.

Кульминацией стал визит в прокуратуру. После двух часов ожидания он добился пятиминутного разговора с заместителем прокурора, уставным сотрудником в дорогом костюме. С живым человеком.

— Я понимаю ваше возмущение, гражданин, — сказал чиновник, глядя куда-то поверх головы Артёма. — Но система «Соцзабота-Плюс» прошла все проверки и имеет сертификат МЭР. Её решения являются законными и обжалованию не подлежат, если не доказана техническая ошибка.
— Так докажите! Она же очевидна! Я Вам всё объяснил!
— Для доказательства технической ошибки требуется заключение комиссии при Министерстве цифрового развития. Очередь на проведение экспертизы: 8 месяцев.
— А кто будет отвечать, если из-за этой ошибки моя семья окажется на улице? Кто виноват?

Чиновник впервые посмотрел на Артёма. В его глазах читалась непробиваемая, отточенная годами практика равнодушия.

— Виноватых нет, глубокоуважаемый. Это был сбой в алгоритме. Техническая погрешность. Мы приносим извинения за доставленные неудобства. Система будет совершенствоваться.

Артём, доведенный до отчаяния, пришел в последнее место, где, по слухам, еще можно было найти «аналоговых» чиновников — в архивный отдел мэрии. Он прокрался в полутемный подвал, где пахло пылью и старой бумагой. Там, в окружении стеллажей с папками, он нашел седого мужчину, последнего архивариуса.

— Помогите. Они уничтожают мою семью из-за фотографии с пикника, — выдохнул Артём.

Архивариус внимательно выслушал, глядя на него умными, усталыми глазами.

— Они не злоупотребляют, сынок, — тихо сказал старик. — Они просто следуют логике системы. Они следуют тому, для чего она создана, контроль и экономия. Это не злоупотребление, теперь можно просто сослаться на алгоритм.

— И что делать? — прошипел Артём.
— Либо смириться, — старик указал пальцем на потолок, за которым гудели сервера, — либо найти такой же алгоритм, который будет на твоей стороне. Но его у тебя нет. У них — есть.

Артём вышел на улицу.

Город был по-прежнему идеален, чист и бездушен. По асфальту бесшумно скользили автомобили, в небе мерцали огни дронов. Где-то в гигантских дата-центрах тикали алгоритмы, и на любые вопросы этот новый мир теперь лишь вежливо извинялся за доставленные неудобства.

2025, .::. Typucm .::.