Тема книголюбов

Он существовал. Говорят что он появился ещё в 1918ом году. И до второй мировой активно использовался в официальной литературе. Пишут что в работах Ленина он называет её первой мировой империалистической войной. Нашёл упоминание в статье БСЭ 1938 года.
БСЭ1/Механизация армии — Викитека

Также во время войны в Российской Империи можно было встретить название Вторая Отечественная в официальных публикациях, а неофициально войну называли германской.

Вот тут неплохой разбор с источниками, что в штатах стали применять термин мировая война ещё до завершения войны и он превалировал в прессе. А в 1919ом, как зафиксировано в газете New York Times, Военный Департамент США стал официально использовать термин Мировая Война в публичных коммуникациях. Причём, как пишут в данном разборе, термин Великая Война был популярен только в Великобритании и Европе.
When was World War I given the name World War I?/When do wars get their names? | reddit.com

 

Предположу, что Ленин имел в виду "первая в истории война такого масштаба (и империалистического характера)", тогда как современный термин "Первая мировая", очевидно, противопоставляет её конкретно Второй мировой (на что намекают и римские цифры в английском варианте написания) -- именно это я и имел в виду, когда сказал, что этот термин не мог бы существовать, пока мировая война была одной-единственной. Тогда как в ленинском понимании, если я его правильно угадал, она могла бы быть первой и единственной в истории.

Вероятно, в таком же значении употреблял словосочетание "First World War" автор вот этой книги, на которую есть ссылка с найденной тобой странички в реддите: "первая в истории", но не "первая, а не вторая". Впрочем, конечно, может быть, и Ленин, и Корт-Репингтон были настолько уверены, что в обозримом будущем произойдёт очередной конфликт такого же масштаба, что подразумевали, что Первая мировая была "первой из многих" -- но в любом случае это не вполне то же самое, что историографический термин, различающий два конкретных исторических события, одно из которых предшествовало другому. Как-то так, по-моему.

Насчёт употребления только определения мировая война я и не спорил, это было очевидно для современников.

В любом случае, спасибо за глубокий интерес к этому вопросу и ссылки! Должен признаться, я не копал так глубоко, просто из общих соображений логичным представляется, что едва ли историки стали бы присваивать порядковый номер единственному и уникальному на тот момент событию -- тогда как широко известно, что распространённым в то время (в европейских странах) было название Великая война.

 

Откуда противопоставление, если это просто счёт? Ленин говорил о трансформации капитализма в империализм. Есть упоминание что ещё у Маркса и Энгельса встречался термин мировая война. Так как Ленин был теоретиком он рассуждал по происходящих процессах. Марксистское понимание исторического процесса. Конечно Ленин имел в виду первая в истории. Собственно Ленин тут к тому, как называлась первая мировая в отечественной историографии до второй мировой.

Термин Великая Война стал появляться у нас только в 90ых годах. И это явление скорее газетно-политического характера. Хотя мне в бытность моей учёбы попадались очень странные тесты по истории, которые принесли из РОНО. И там был такой вопрос как день памяти погибших в Первую Мировую Войну. Хотя у нас он не то что никогда не отмечался, но даже его упоминания в учебниках истории никогда не было.

 

Прости, я мыслю как лингвист. Имеется в виду, если была только одна мировая война, то не нужно уточнять, что она первая, потому что других не было.

Но, например, если я скажу нечто вроде "жизнь в Германии сильно изменилась после мировой войны", то подразумеваться будут абсолютно разные изменения в зависимости от того, была это Первая или Вторая мировая, -- и, разумеется, если я не уточню, о какой мировой речь, то будет непонятно, о чём я хотел сказать.

 

Возможно Владимир Ильич о чём-то догадывался. Ведь первая мировая была кризисом империализма, накопившего противоречия. Можно ещё поискать, но коль скоро использовалось в энциклопедии скорее всего данный термин был уже устоявшимся.

А вот и литература. Во вступлении расписано о смысле термина. Если коротко, то империалистические войны возникли на рубеже 19-20 веков, а война 1914-1918 была первой мировой империалистической войной.
ГПИБ | Хвостов В. М. Первая мировая империалистическая война 1914-1918 гг. : (международно-политический очерк). - М., 1940.

 

@rusty_dragon, спасибо, хорошая книжка.

 

Ганс Христиан Андерсен "Дюймовочка"



Книжка издана в Москве издательством "Детская литература" в 1980 году.
В детстве у меня была Дюймовочка только в виде советского мультфильма, а саму сказку довелось прочитать только теперь, с сыном. Сын не в восторге, потому как, вроде, для девочек, а мне очень понравилась. Остаётся только поражаться таланту автора; придумать такую невероятную историю и так написать, увлекательно и мягко, можно смело сказать - душевно, не каждому автору удаётся. Нетленная классика, как бы пафосно это ни звучало. Стоит отметить, что эльфы тут настоящие, народные, соответствующие всем фольклорным стандартам, а не здоровые высокомерные кровожадные монстры, с лёгкой руки мистера Толкиена заполонившие фэнтези миры. В общем, замечательная сказка, в классическом переводе Анны Васильевны Ганзен.
Рисунки Н. Гольц. Неплохие, несмотря на довольно коренастую и плотную Дюймовочку.

 

@Шерсть, к Андерсену отношусь прохладно, сказку читал давно (хотя мне никогда не думалось, что она какая-то специально "девчачья"), но, как всегда, у него легко прочитываются "взрослые" аллегории, причём довольно скушные. Дюймовочка хотя бы что-то делает сама, в соответствии с классическими сказочными канонами а-ля Пропп, в отличие от Гадкого утёнка, которого все обижали, а в конце попросту выяснилось, что его обидчики -- обыкновенная чернь, а сам он Д'Артаньян и полетит на юг с крутыми друзяками-аристократами. Но у Дюймовочки концовка примерно такая же (а с точки зрения аллегорического содержания -- ровно та же самая), что и у Гадкого утёнка, только Дюймовочка хотя бы частично "заслужила" эту концовку тем, что ухаживала за ласточкой. Ну и ещё там есть момент, что история полностью забывает про "мать" Дюймовочки, хотя начиналось всё с того, что она очень хотела ребёнка. Но Андерсену фигура матери, по-видимому, нужна только как предлог для объяснения того, как появилась на свет главная героиня.

Кроме того, сюжет "Гадкого утёнка" частично построен на неверном допущении, что утята и лебедята сопоставимого размера, тогда как на самом деле лебедёнок по размеру ближе ко взрослой утке. Я пару лет назад даже наткнулся на видео, автор которого вместе растил одновременно вылупившихся уточку и лебедя, так лебедёнок по размеру был таким, что утёнок принял его за свою "маму".

По крайней мере, в "Дюймовочке" нет таких вопиющих противоречий фактам действительности.

 

@MrFlibble, мне кажется, что скушные аллегории это про Красную Шапочку или Рапунцель, которые вообще никак не участвовали в благополучном исходе, можно сказать, получили незаслуженно, за красивые глаза. Здесь же, как и в Гадком утёнке, интерпретация христианского догмата о страдании, это же и в Оливере Твисте, и в Неточке Незвановой.
А касаемо противоречий действительности - так это сказка, тут возможны всякие допущения, драконы, великаны, и вообще что угодно. Садко на дне морском отплясывает, Иван-царевич на дружелюбном говорящем волке по белу свету мечется, то за птицей, то за царицей. А писатель он великий и сказки у него исключительно авторские, оригинальные, к тому же написаны восхитительно.

 

Вспомнилось по поводу и без.

"Про наш Архангельский край столько всякой неправды да напраслины говорят, что придумал я сказать всё, как есть у нас. Всю сущу правду. Что ни скажу — всё правда"(с)

 

@Шерсть, я что-то не нашёл слова "elf" в английском варианте сказки. Жениха Дюймовочки называли как "prince fairy".

А вот в досовской Kings Bounty были elves — бескрылые эльфы-лучники как у Толкиена, нормального размера; и крохотные спрайты — sprites — как маленькие феи с крышками, берущие в игре числом.

P.S. ещё в этой игре была путаница для русскоговорящих — gnomes и dwarves.

 

Я про это пошутил, конечно, но, насколько я понимаю, история про Гадкого утёнка -- это некая сказка Андерсена про самого себя (который по каким-то неведомым причинам считал себя чуть ли не внебрачным королевским сыном), что делает данного персонажа фактически Мэри Сью. Не могу сказать, что мне такое кажется увлекательным или уместным для произведения, адресованного детям. Можно сопоставить творчество Андерсена с Алисой Кэрролла -- Доджсон тоже был очень странным человеком, но его книга адресована ребёнку и он пытается как бы смотреть на мир глазами своей читательницы. Насколько хорошо -- это другой вопрос, но не вызывает сомнений, что "Алиса" вполне годна как авторская сказка с развлекательным потенциалом. Гадкий утёнок же как персонаж абсолютно пассивен, конечное преображение происходит в формате лже-деус-экс-махина (потому что читатель вроде как должен был догадаться, что он на самом деле тоже лебедь?).

Я не берусь рассуждать о христианских догматах, но не уверен, что корректно было бы сравнивать авторскую сказку с фольклором, пусть и переработанным конкретным автором. Про "скушные взрослые аллегории" я имел в виду штуки вроде мамки-жабы, которая хотела устроить партию сынульке, светских жуков, которым нищенка не пришлась ко двору, унылого старого холостяка -- книжного червя, которому добрая соседка хотела сосватать девушку. Конечно, можно было бы сказать, что тут такая Гофманиана с Эзоповым языком, но Андерсен совсем не Гофман (который при желании мог выдавать нешуточный хоррор, кстати), да и сказка с басней -- немного разные жанры. Ну а концовка Дюймовочки -- "она была не такая как все и вернулась к "своим"" -- в свете предполагаемой истории про королевское родство автора очень напоминает Гадкого утёнка.

Я помню, что в "Русалочке" есть пропавшие из советской версии пассажи про то, что Русалочка стала человеком не просто так, а чтобы обрести бессмертную душу. Опять же не берусь судить о том, насколько для А. был важен именно христианский посыл, но для меня всегда эта сказка именно в версии Андерсена была довольно дикой из-за акцента на почти боди-хорроре, вот этих всех тем про уродование собственного тела, а в конце ещё убийство, кровь и пр. В детстве я её не любил слушать и потом сам не перечитывал. В любом случае, эта история выглядит несколько странной: сначала вводится воображаемое существо, у которого нет бессмертной души, а потом рассказывается история о том, как оно пыталось её обрести. Это же история такого типа, что её нельзя соотнести ни с чем в реальности, при всём желании даже взрослому человеку трудно сопереживать такому персонажу, а уж ребёнку -- тем более.По крайней мере, так мне кажется. Кроме того, Русалочка изначально описывается как существо (вроде как) безгрешное, но в конце ей даётся выбор: погибнуть самой или (на секундочку) убить принца и использовать его кровь, чтобы вернуть себе русалочий облик. Русалочка отказывается, что интерпретируется как подвиг и самопожертвование -- но, честно говоря, эта ситуация тоже очень сильно удалена (я надеюсь) от опыта большинства читателей, чтобы они могли себя с ней как-то соотнести (ср. комнату 101 из "1984"). Я сейчас перечитал переводной текст, там вроде как намекается, что Русалочка на секунду рассматривала возможность убить принца, когда он во сне произнёс имя жены, но не уверен.

 

См. напр. лорд Дансейни, рассказ "Родня эльфийского народа".

Это общее место в западноевропейском (христианизированном) фольклоре: нечисть (никсы (русалки), эльфы и прочие - это именно нечисть) души не имеет, но иногда хочет заиметь.

 

Просто я исхожу из того, что одна из функций (и условий нормального функционирования) художественного вымысла -- возможность читателя/зрителя соотнести и отождествить себя с персонажем, поставить себя на его место. И "Русалочка" в моём понимании построена как текст, максимально затрудняющий читателю такое отождествление.

Правда, я сейчас немного подчитал материал, я думаю, правдоподобно предположить, что как раз эта сказка является у Андерсена полемической, он в ней отвечал на "Ундину" Фридриха де ла Мотт Фуке, где как раз с героиней происходит обретение души через брак с человеком (хотя это только часть сюжета). Пишут, что Андерсена -- вполне справедливо -- не устраивала идея, что обрести душу фольклорное существо может только таким способом, с помощью другого человека, а не за какие-то свои заслуги. (Правда, я сейчас прочитал пересказ "Ундины", там вроде как обретение души получается через факт венчания, без обязательной влюблённости человека до состояния, чтобы забыл родных маму с папой, как написано у Андерсена.) Поэтому Андерсен в "Русалочке" фактически деконструирует этот сюжет, а в конце переключается на историю про дщерей воздуха, которые могут заслужить душу добрыми делами (добавляя морализаторство про то, что если ребёнок плохо себя ведёт, дщери воздуха плакают и отдаляют обретение души). Можно сказать, это местами довольно тонко, только вот вряд ли ребёнок -- если, конечно, Андерсен действительно писал свои сказки для детей -- мог бы в полной мере оценить эти тонкости.

 

Интересно знать оригинальное слово. А переводчики просто хорошо подобрали аналог. Для нас это эльфы, а для британцев фэйри, потому что в британском фольклоре именно так называется маленький народец, чаше всего, кстати, злобный, причиняющий людям неприятности.

@MrFlibble, это такая школа стоицизма для детей. Страдание, как необходимое условие для базовых христианских добродетелей - смирения и любви. Если не ошибаюсь, то какие-то монашеские ордена концентрировались на этом. В случае с Русалочкой, мне кажется, схема схожая: страдание, смирение, любовь, обретение души и бессмертие, пусть в виде морской пены, тем не менее.
А в то, что его истории автобиографичны, охотно верю и приветствую. На мой взгляд, мастерство писателя в некоторой степени определяется тем, насколько искусно он мешает правду с вымыслом.

 

Почему-то в датской Википедии нет отдельной статьи про "Дюймовочку", но в шведской написано:

Вышла за короля (или принца?) фей и получила крылышки феи.

Просто на всякий случай, стоицизм и христианские добродетели -- это всё-таки не одной и то же. Насколько помню, добродетели стоицизма это умеренность, справедливость, мудрость и мужество (стойкость).

Мне кажется проблематичным то, как построена история про Русалочку относительно этих идей, если Андерсен действительно ставил своей задачей написать нравоучительную сказку. Можешь сравнить с сюжетом о Пиноккио, где есть сходство в том, что Пиноккио стремится стать человеком. Во-первых, он попадает в ситуации, знакомые и понятные ребёнку; во-вторых, у него есть слабости, которые есть у детей, и он совершает ошибки, которые влекут за собой печальные последствия. Но в итоге Пиноккио научается быть любящим, добрым и ответственным и тем самым заслуживает право стать человеком. Эта сказка актуальна в том числе и тем, что аллегорически изображает и моральное становление обычного человека, потому что быть человеком, разумеется, значит не просто иметь соответствующую биологическую конфигурацию, соответствующую человеческому виду.

История про Русалочку выглядит совсем по-иному. Бабушка рассказала русалочке, что люди не бессмертны, но имеют бессмертную душу. При этом она умолчала, что не все души отправляются на небо, -- хотя я читал, что Андерсен отвергал доктрину об аде. Русалочке захотелось так же, поэтому она идёт на своеобразную сделку с дьяволом, чтобы стать человеком. Кстати, это можно было бы считать довольно нетривиальным сюжетом, если бы не его немного странная реализация. Мне надо проверить "Ундину", но я так понял, что там она получает душу за счёт венчания со смертным. В "Русалочке" Андерсен пишет, что условием получения души является влюблённость до беспамятства со стороны смертного -- при этом ничего не говорится о том, что любовь должна быть взаимной, то есть Русалочка не обязана была полюбить принца. Это логично, если допустить, что Андерсен действительно критиковал идею о получении души в зависимости от внешнего фактора -- другого человека. Самое же странное -- это то условие, которое даёт ведьма: если принц женится на другой, Русалочка умрёт. Это выглядит совсем нелогично, потому что одно дело допустить, что смертный влюбился в Русалочку и "подарил" ей душу, а совсем другое -- что жизнь Русалочки после превращения в человека оказалась полностью завязана на поступки конкретного лица, которое она пыталась в себя влюбить.

То есть в исходном варианте, рассказанном Русалочке бабушкой, выходит, что она может получить душу от любого человека, который её полюбит (и венчается с ней):

Однако с такими правилами можно представить, что Русалочка, приняв человеческий облик, могла бы прожить все свои 300 лет на суше в поисках мужчины, который бы полюбил её таким образом и венчался с ней. По описанию она была достаточно красива, чтобы рано или поздно такое случилось.

Но в сцене с ведьмой уже почему-то идёт речь о том, что полюбить и жениться должен конкретный принц, которого она присмотрела раньше, -- а если женится на другой, Русалочка умрёт! Как это вообще реализуется, даже в мире, где есть волшебство? Я могу только допустить, что ведьма наложила на Русалочку такое проклятие в качестве платы за зелье превращения, безотносительно общих правил мироздания о том, как русалки могли получить бессмертную душу. Если понимать историю так, то там появляются уже совершенно другие акценты: Русалочка как бы находится в заложницах у ведьмы из-за проклятия, а потом ведьма требует убить принца (зачем?), чтобы проклятие снять. Русалочка в последний момент отказывается и умирает, но тут автор внезапно вводит иные правила и превращает её в дщерь воздуха, которая может заслужить душу за 300 лет добрых дел. Да, дщери воздуха говорят Русалочке, что она "любила и страдала", поэтому она заслужила такой вариант возможности получить душу. А другие русалки никогда никого не любили? Сёстры Русалочки согласились пожертвовать волосами (которыми, наверное, дорожили), чтобы её спасти -- они сделали это не от любви к ней? Или нужно было специально "пострадать" (Русалочке было больно ходить по земле) физически, чтобы что-то заслужить? Какая вообще мораль вырисовывается из этой сказки?

Андерсен за относительно короткий текст два раза на лету меняет правила, касающиеся центрального сюжетного хода. Примером высокого писательского мастерства я это назвать затрудняюсь, даже со скидкой на то, что сказка писалась для детей, а не для занудного дяди вроде меня.

 

Раннехристианские апологеты с удовольствием причисляли того же Сенеку к "своим" и радостно воровали у него идеи и формулировки.

 

@MrFlibble, я склонен удовлетвориться вот этими надписями Как исказили смысл «Русалочки» Андерсена. Сказка вовсе не про безответную любовь и самопожертвование — Почитать на DTF

 

Была неплохая экранизация этой сказки силами японских мультипликаторов Аниме - Принцесса подводного царства (Andersen Douwa: Ningyo Hime)

- на мой взгляд акценты расставлены правильно и никаких проблем с нелогичностью в ней нет

 

Я когда-то давным-давно читал этот текст по диагонали (думаю, что на Дзене), сейчас перечитал и не нашёл там практически ничего такого, что я бы сам не упомянул в своих ответах выше.

Кроме того, ввиду незнания датского языка я с помощью гуглопереводчика посмотрел раздел о религиозных воззрениях Андерсена в статье о нём в датскоязычной Википедии, и там в том числе сказано -- за что купил, за то и продаю, -- что он отвергал доктрину адских мук. Вероятно, этим и объясняется то, что в сказке Русалочка узнаёт, что все человеческие души после смерти отправляются на небеса.

О полемике с "Ундиной" де ла Мотт Фуке писал сам Андерсен, потому что у последнего обретение бессмертной души было завязано на обряде венчания. Полагаю, что уже с самого начала замысел Андерсена подразумевал "несчастливую" концовку сюжетной линии с принцем и взамен неё шанс для Русалочки заслужить душу добрыми делами. Правда, тут для меня не вполне понятно, если дщери воздуха бессмертны, не испытывают страданий и при этом постоянно делают добрые дела, зачем им тогда вообще душа и христианский рай? Разве не лучше быть бессмертным добрым ангелом всё время?

Для меня также остаётся открытым вопрос о том, хотел ли Андерсен написать нравоучительную сказку с духовным подтекстом именно для детей, как, кажется, подразумевает автор того текста, на который ты ссылаешься. Потому что "Ундина", с которой Андерсен полемизирует, это точно не сказка для детей, а повесть для взрослой аудитории. То, что в конце "Русалочки" Андерсен обращается к маленьким читателям и пытается их шантажировать (словами автора Мэри Поппинс), чтобы они хорошо себя вели, иначе Русалочка будет плакать и отдалит обретение души, -- видимо, указывает на то, что произведение адресовалась детям, но при этом, как мне кажется, нельзя однозначно утверждать, что полемика с де ла Мотт Фуке должна была стать детям понятной, а не была как бы катализатором творческого замысла, остающимся "за кулисами" для читателя. Андерсен деконструирует сюжетную схему "Ундины" (вернее, той её части, которая касается венчания и души), но, очевидно, и перерасставляет акценты, создавая в каком-то смысле самобытное произведение.

Я бы сказал, что мои претензии к Андерсену как автору в "Русалочке" во многом заключаются как раз в том, что независимо от того, какую "мораль" он хотел преподнести читателю, она тонет в его сюжетной схеме. В концовке чётко говорится, что Русалочка теперь должна заслужить душу добрыми делами, что, очевидно, является его ответом де ла Мотт Фуке. И в силу той же самой полемики с автором "Ундины" предшествующие попытки Русалочки добиться души "ундиновским" способом (то есть путём влюбления в себя принца и венчания с ним) должны были провалиться, потому что Андерсен не согласен с такой трактовкой получения души. Андерсен подводит читателя финалу в той системе правил, где Русалочка может получить душу в результате любви и венчания, не раскрывая возможной альтернативы, поэтому когда Русалочка гибнет, то появление дщерей воздуха едва ли чем-то отличается от классической деус-экс-махина, то есть разрешения конфликта вопреки сложившимся обстоятельствам.

Почему я делаю на этом акцент -- просто ты раньше говорил (если я тебя правильно понял), что Андерсен вроде как проповедует в этой сказке ценность страданий для обретения духовных благ. Даже если это действительно так (в чём я не уверен), в финале получается, что физические страдания, на которые согласилась Русалочка, не привели её к цели, потому что она на них согласилась в надежде, что принц полюбит её и женится на ней (чего в итоге не произошло, и она погибла). Правда, дщери воздуха говорят ей, что она любила и страдала, поэтому стала одной из них, но это "решение" порождает ещё больше вопросов, например, если бы другая русалка тоже любила и страдала (но без превращения в человека с помощью ведьминого зелья), то она стала ли бы дщерью воздуха после смерти? То есть для меня эта деус-экс-махина нивелирует не только концепцию обретения души через венчание, как хотел Андерсен, но и всё произошедшее с героиней, включая её страдания в человечьем обличье.

Кроме того, выше я уже отметил, что Андерсен по ходу повествования трансформирует правила игры: если вначале Русалочка узнаёт, что для обретения души нужно, чтобы её полюбил и венчался с ней обладающий душой человек, то в ходе сговора с ведьмой появляется условие, что если конкретный принц, который ей приглянулся, женится на другой, Русалочка умрёт. Очевидно, Андерсену это нужно, чтобы после деконструкции "ундиновского" сюжета перейти к его собственному, альтернативному варианту концовки с возможностью заслужить душу добрыми делами. Иными словами, Андерсен убивает Русалочку, чтобы поспорить с де ла Мотт Фуке.

С точки зрения Андерсена Русалочка изначально шла по ложному пути обретения души, который он в конце заменил на правильный (опять же по его мнению, хотя тут я с ним согласен: такой вариант мне интуитивно нравится больше). В свете этого я не уверен, что её страдания были способом что-то заслужить. Более того, физические страдания Русалочки не являются христианским самопожертвованием, потому что она ими не приносит никому явного блага. Тезис о том, что она очень красиво танцевала, и это всем нравилось, так что она терпела боль, чтобы доставить удовольствие принцу, кажется мне ужасно натянутым. Единственный эпизод реального самопожертвования -- это когда она в конце отказывается убить принца. Опять-таки, как и с дщерями воздуха, этот сюжетный поворот выскакивает ниоткуда, ведь до этого ведьма прямо сказала Русалочке, что она никогда больше не станет русалкой, после того как выпьет зелье. Но тут допустим, ведьма солгала ей (непонятно -- зачем). Другая проблема кроется в том, что всё опять завязано на принца: сначала надо было, чтобы женился именно принц и именно на ней, а потом -- именно его кровь нужна, чтобы снова стать русалкой. Для меня это выглядит очень надуманным и точно не примером хорошего построения сюжета.

И эта же сцена самопожертвования у меня вызывает вопросы ещё по одной причине. Выше я отмечал, что для художественного произведения важно, чтобы читатель мог идентифицировать себя с героем, поставить себя на его место. Проще говоря, автор как бы задаёт читателю вопрос: а как на месте героя поступил бы ты? Так вот, если прочитать сцену с кинжалом буквально, то Русалочка делает выбор между тем, чтобы снова стать русалкой или обратиться в морскую пену. Очевидно, ни то, ни другое не соотносится с личным опытом любого читателя, ребёнка или взрослого. А если прочитать эту сцену аллегорически, то получается, что Андерсен тут задаёт читателю вопрос: а ты бы убил другого, чтобы сохранить собственную жизнь? И тут вопрос уже у меня: какого бранного слова такая моральная дилемма делает в СКАЗКЕ ДЛЯ ДЕТЕЙ ДОШКОЛЬНОГО ВОЗРАСТА?

Если ты считаешь, что я слишком занудствую, то вновь предлагаю тебе сравнить "Русалочку" и трактовку страданий и самопожертвования по Андерсену с "Пиноккио", где как раз-таки христианские ценности и добродетели проповедуются простым и наглядным способом, без надуманности и сюжетных поворотов в духе М. Найта Шьямалана. Между прочим, кажется, у Коллоди такого нет, а вот в экранизации Гильермо дель Торо Пиноккио жертвует жизнью, чтобы спасти отца, и вот эта сцена кажется лично мне гораздо более соответствующей христианским ценностям, чем вся история Андерсена про Русалочку от начала и до конца (да и про Дюймовочку тоже, если честно).